Лакокрасочная промышленность в разрезе японских самолетов

Хорошо понятен тот факт, что военные самолеты должны иметь какой-то один стандартный цвет. Ведь все это оговорено нормативами, традициями и другими требованиями. Различные оттенки краски появляются при изменении ее химического состава. Кроме того, меняются и свойства этой краски, фактура и устойчивость к воздействиям окружающей среды.

К чему привел анализ лакокрасочного покрытия

Прежде всего, историк отмечает, что в Японии существовала флотская авиация и армейская. Соответственно машины должны отличаться цветом. На деле же все происходило по другому сценарию.

Цвет самолета определялся:

• производителем краски,
• традициями местности, где он был покрашен,
• принадлежностью к определенному ведомству,
• временем создания и так далее.

Кроме того, краска способна измениться до неузнаваемости из-за воздействия солнечных лучей и количества времени, которое прошло с момента ее нанесения. Иногда можно с большим трудом определить первоначальный цвет самолета. Для этого и требовался анализ химического состава краски.

Всем известно, что зеленый цвет, который преимущественно используется в армии, наиболее светостойкий. Поэтому все интерьерные краски японской авиации, можно считать хорошо сохранившимися. Конечно, сохранность сравнивают с такими менее светостойкими цветами как желтый и красный.

Для чего нужен такой анализ

Тема прошедшей в прошлом веке войны по-прежнему актуальна. Это была не простая война, тогда старались применять самое высокотехнологичное оружие. Для реконструкции тех событий и условий, в которых все это создавалось и производилось, и требуется тщательный анализ.

Он позволяет понять стиль мышления, систему ценностей тех людей и возможность повторения этих страшных событий. Поэтому реконструкция не только событий, но и техники принципиальна.

Итак, изучение и анализ краски использовавшейся в авиации можно изучать с сохранившихся образцов самолетов. Прежде всего, изучали цвет визуально, а так же с помощью колориметра, который способен считывать и фиксировать данные о цвете. Поскольку время было военное, то слои красок тонкие и прибор не всегда способен справляться со своей задачей.

Да и некоторые образцы почти полностью утратили первоначальный цвет, он выцвел, сгорел или просто краска отшелушилась. Тогда самым чувствительным прибором является человеческий глаз. Он-то и определяет разницу цветовых оттенков.

При реставрации, получается, только имитировать цвет. Так как если говорить о полном воспроизведении, то необходимо создавать краску с прежним химическим составом. В этом случае покрытие будет не просто имитировано, оно будет аутентично. К сожалению, это не всегда возможно. Безусловно, колориметр позволяет определить и составить четкую таблицу, содержащихся компонентов краски, но полное ее воспроизведение сегодня часто, невозможно.

Рассказывать словами цвет - неблагодарное занятие. Лучше однажды все это увидеть. Историк Роберт Микеша тщательно фиксировал все оттенки, классифицировал их по разным группам. Оказалось, что не только интерьеры, экстерьеры, но и агрегаты окрашивались в самые разные оттенки зеленого. Это дало богатый материал для исследования. Оказалось, что количество оттенков зеленого не случайно. Каждый цвет был получен определенным химическим составом. Но бывали и такие оттенки, различие которых определить трудно, но оно все, же есть. Такие оттенки выделили в особую среднюю группу.

Какой же цвет все-таки считался тогда официальным в японской авиации

Безусловно, можно сказать, что ориентировались тогда на зеленый цвет. Внимание оттенкам зеленого вряд ли какое-то придавалось. Да и со временем изменения в колорите все-таки происходят. Так новый самолет будет значительно отличаться от старого. Все это хорошо видно невооруженным глазом.

Какую правду выбирает реставратор

Перед реставраторами стоит непростой выбор. Какой же цвет брать за основу для того, чтобы восстанавливать интерьеры машин? Если имитировать выцветшие оттенки в кабине истребителя Каваниши N1KI2, например, тогда он будет смотреться органично, таким, каким мы его и видим сегодня. Тогда не получится увидеть его глазами современников. Если все-таки сделать анализ краски и восстановить интерьер в первозданном цвете, тогда картина будет объективной. Машина предстанет перед нами в том виде, в каком она была в боевом строю. Однако многие отмечают, что воспроизведенный интерьер смотрится как-то стерильно, и дух самой истории, и дух времени исчезает.

Тайна, рассказанная аотаке

В японской культуре есть понятие аотаке. Это многозначное понятие, содержание которого известно не всем. Тем не менее, оно является загадочным и непонятным до сих пор. В частности не до конца ясна его роль в цветовом покрытии японских самолетов. Образцы этих машин в основном изучаются в Вашингтоне в музее. Итак, цвет японских самолетов и интерьеров, несмотря на то, что мы определили его зеленым, все-таки не является таковым.

Понятно одно, отличия наблюдаются в армейской и флотской авиации. Отличия настолько явны, что порой противоречивы.

Отсюда считается, что аотаке является сортом напыления, а вовсе не цветом лакокрасочного покрытия. Так же стало понятно, что японцы не красили самолеты вовсе. Они не окрашивали даже каждую деталь отдельно.

Покраска производилась еще до раскройки деталей, то есть еще на стадии листа металла. Вот и получается, что в одном самолете разные части корпуса могут иметь разное лакокрасочное покрытие или не иметь вовсе.

Отсюда эта пестрота, исчезновение местами цвета вообще и так далее. Многие историки склонны считать, что листы металла даже и не красили, а просто наносили аотаке в качестве чернил для рисования будущих деталей, которые предстояло вырезать. Так же аотаке играло роль грунтовки. Слой лакокрасочного покрытия наносился на внутренние интерьерные части и на наружные. Далее и следовала сама покраска.

В переводе с японского языка аотаке это синий бамбук. Но синий в этом случае может читаться еще и в других значениях, таких как зеленый или молодой. Даже в современном светофоре, когда загорается зеленый цвет, японцы говорят, что загорелся синий, но о синем в этот момент никто о них и не думает. Существует красивый перевод слова аотаке, это определение побегов бамбука.

Они и молоды и зелены. Но во времена Второй Мировой войны аотаке читалось как аодаке. Нанесение этого слоя было обязательно, как уже предполагалось в качестве слоя, который сегодня соответствует слою грунтовки. Позже все-таки наносилась краска, и цвет был определенный, серо-зеленый. Все это было согласно армейскому уставу от 1932 года. Еще позднее, года через четыре, слой грунтовки или аотаке наносили исключительно на внутренние элементы самолета. Ну а во время войны действовал строгий закон экономии, и наносить аотаке даже на внутренние поверхности, было запрещено.

Реставраторы долгое время пытались выяснить и воссоздать аотаке. Имитировать ее оказалось делом крайне сложным. Не поддавалось воспроизведению буквально все, от интенсивности цвета, до фактуры.

Требовался то распылитель, то кисть. Однако некоторые образцы машин авиации Японии того времени хорошо сохранились. Лакокрасочное покрытие просто вымыли и покрыли слоем воска. Так торпедоносец М6А1 «Сейран», без особых усилий предстал в первозданном состоянии.

Его цвет более всего напоминает зеленый. Но нередко можно увидеть образцы, особенно принадлежавшие армейской авиации, где не, то чтобы цвет, лакокрасочное покрытие не сохранилось вообще. А что касается интерьеров, то там разнообразие оттенков от коричнево-зеленых, до желто-зеленых. Серьезные отличия наблюдаются и в деталях. Так приборная доска может оказаться глянцевой, а стены шероховатыми или полуглянцевыми. Появлялись в кабине и другие цвета, например, черный цвет.

Изучая вопрос использования лакокрасочного покрытия на военных самолетах, историки приходят к самым неожиданным открытиям в области культуры Японии. Жители этой страны для большинства населения нашей планеты кажутся странными и удивительными. Тем не менее, японцы всегда были храбрыми воинами. И скорее всего их внимание было сосредоточено не столько на красоте самолета, на его сохранности, а на его функциональности. Эстетическая сторона отошла на второй план.